Лекции для студентов

Экономическая социология — обмен, дистрибутивное поведение — Три уровня социального взаимодействия в современном обществе

Антиномии социального взаимодействия, которые возникают в случае несопоставимости шкал и измерителей социального обмена, попытался раскрыть Ю. Хабермас в своей теории коммуникативного поведения. Он выделил три уровня социального взаимодействия в современном обществе.

Первый уровень включает специфические механизмы регуляции человеческого поведения при помощи таких средств, как власть и деньги. По Хабермасу, они относятся к универсальной сфере телеологического (целерационального) повеления, реализуемого в так называемом «системном мире», в котором царят деловые отношения рационального, инструментального типа. Эти отношения носят анонимно-формализованный характер и приобретают все большее значение в координации поведения.

Второй уровень социального взаимодействия реализуется в социальном мире, где господствуют нормы и оценки, которые являются своеобразной точкой отсчета в регламентации человеческих действий. Если в первом случае доминирует индивидуалистическая парадигма, в центре которой находится сознательно рассчитывающий, максимизирующий свою выгоду индивид, то во втором речь идет о социализированном человеке, который действует, исходя из ожиданий других людей или из норм и оценок, разделяемых обществом.

Третий уровень социального взаимодействия — экспрессивное (драматургическое) действие, в котором индивид выражает и презентирует себя самого. Эта поведенческая парадигма изначально соотносится не с отдельным человеком и не с участниками социальной группы, а с участниками взаимодействия, образующими друг для друга публику, перед которой они представляют самих себя[6].

Таким образом, современный человек действует в трех «расколотых мирах», которые несут различную смысловую нагрузку и не сопоставимы друг с другом. Парадокс современности, по Хабермасу, заключается в том, что рационализация жизненного мира конкретного человека сделала возможным возникновение и рост подсистем, императив которых часто оказывает разрушительное воздействие на индивидуальный жизненный мир личности. Так рыночный обмен, где доминируют денежные, рациональные элементы, подчиняет и координирует все большее число человеческих действий и порождает, с одной стороны, их унификацию и стандартизацию, расширяя возможности человеческого поведения, с другой же, — нивелирует личностное начало, разрушая его уникальность и неповторимость.

Следует отметить очень важный аспект, который демонстрирует антиномичность реального человеческого поведения, в том числе экономического. Рационально действующий субъект зачастую не может ориентироваться на ценности своего жизненного мира, диапазон действия которых определяется ареалом восприятия его повседневного окружения. Жизненный мир человека сужает его возможности. На определенной стадии существования всегда возникает дилемма: или конкретный человек преодолевает ограниченные рамки своего индивидуального жизненного мира, включаясь в «объективный» мир, где конкретная сфера его восприятий и ценностей занимает свое скромное место в общей структуре детерминации социальной жизни. Или этот жизненный мир, несмотря на его уникальность, становится препятствием, ограничивающим альтернативы его поведения ценностями и технологиями, которые не сводимы к общезначимым.

Из жизненного мира конкретного человека не могут выводиться универсальные (рациональные и инструментальные) критерии социального, в том числе экономического поведения, так как действия экспрессивного типа не имеют общезначимых измерителей. Отсюда вытекают противоречия между обыденной коммуникацией, связанной с интерсубъективной сферой жизненного мира, и растущей сложностью подсистемы целерациональных, инструментальных действий (формализованных и анонимных), которые координируются при помощи таких средств, как власть и деньги[7].

Механизмы сосуществования и взаимоприспособления ценностного и инструментального уровней социального поведения и обмена весьма интересно интерпретирует Ф. Хайек в своей теории расширяющегося рыночного порядка.

В этой теории невозможность унификации и стандартизации личностных шкал объясняется тем, что их построение детерминируется множеством факторов и обстоятельств, которые никто достоверно определить не может. Они являются результатом личностного знания, которое не поддается рациональной реконструкции и вербализации. В связи с этим Ф. Хайек отмечает, что у каждого человека есть свой особый, не сводимый к другим, порядок ранжирования преследуемых целей. Мало кто может (если вообще кто-нибудь может) знать о шкале предпочтений ближнего, а в полной мере она не известна даже ему самому.

Как же, согласно Хайеку, происходит синхронизация индивидуальных шкал предпочтения людей в условиях рынка? Дело в том, что, конструируя собственные цели, человек сталкивается с поиском средств для их достижения. В этой связи он обращается к промежуточной или отраженной шкале ценностей средств, которые приходится распределять между конкурирующими целями. Поскольку большую часть средств можно использовать для достижения множества различных целей, а также в силу того, что разные средства нередко могут заменять друг друга, конечная ценность целей оказывается отраженной в единой шкале ценности средств (то есть в ценах), зависящей от относительной редкости этих средств и возможности обмена среди их владельцев[8].

Таким образом, действия людей, преследующих свою индивидуальную выгоду, в процессе социально-экономического обмена согласуются только на основе выбора средств, используемых ими для реализации своих целей. В свою очередь, информация о движении средств и мере их относительной редкости (полезности) содержится в ценах, так как другим путем определить объективное межличностное сравнение полезности нельзя.

Дифференциация индивидуальных интересов и намерений людей чрезвычайно велика. И, тем не менее, механизм цен подсказывает каждому экономическому субъекту направления поиска, связанные с максимизацией выгоды. Причем люди, стремясь достичь своих индивидуальных целей в системе спонтанного рыночного обмена, имеют возможность самостоятельно воплотить их на практике, зачастую имея смутные представления об отдаленных последствиях своих действий. При этом в процессе конкурентной борьбы кто-то выигрывает, а кто-то неизбежно проигрывает, но общая тенденция расширения рыночного порядка приводит к тому, что он втягивает в свою орбиту миллионы людей, а цели, которым он служит, являются частными целями этих индивидов во всем их разнообразии и противоречии. Поэтому указанная тенденция есть некий дискретный процесс постепенного наращивания человеческих возможностей в ходе борьбы за ресурсы и эффективные способы их обращения.

Разумеется, что это эволюционистское объяснение рыночного процесса дает лишь общий принцип взаимообмена экономическими (социальными) ценностями, который постоянно конкретизируется в действиях множества людей.